Легенда о распятом мальчике, сбитом боинге и сотке баксов

Давно это было.

Аккурат еще перед первым Майданом. В августе 2004 года мы с группой товарищей приехали в Киев, "подтянуть" коллег из информационной службы телеканала "ИНТЕР". Понятие "подтянуть" заключалось в том, чтобы  путем проведения тренингов оплаченных мусье Хорошковским и Медведчуком, усвоили молодые киевские медийщики один основополагающий принцип формирования новостийной ленты, уже отлично отработанный на российском телевидении. Заключался он по сути в одной фразе. "Абсолютной правды — нет. А если ее нет, то значит, все произносимое так или иначе может считаться правдой".

"Даже самая откровенная ложь?" - помню, удивилась тогда известная украинская телеведущая Руслана Пысанка, которая вела на ИНТЕРЕ прогноз погоды.

"Представьте себе, да! - расплылся  в широчайшей улыбке  руководитель нашей группы Серега Савушкин. – Извините, конечно, если мы оскорбляем ваши чувства, но телевидение вещь циничная и жестокая. Поэтому я буду называть вещи своими именами. Мы работаем для "ботвы". Средний уровень интеллекта у человека, смотрящего телевизор, не превышает уровня развития пятнадцатилетнего подростка. Минимум аналитических качеств, максимум "красивых или эмоциональных" картинок, желательная категоричность суждений, абсолютный патернализм ящика над реальной жизнью и огромное количество негативной информации в новостийных блоках.  По сути, нашей сверхзадачей есть необходимость запустить зрителя по замкнутому жизненному циклу. Прежде всего, он должен смотреть новости и бояться. Выскочив из дому, сломя голову бежать на службу зарабатывать деньги, потом нестись в супермаркет, приобретать то, что подскажет ему реклама. Потом снова возвращаться к телевизору к вечерним новостям и сериалам. И так всю  жизнь по треугольнику. Телевизор-работа-супермаркет и снова телевизор. Помните как у Пелевина? Молодой человек сел перед зомбоящиком, взял в руки банку пива, нажал кнопку и начал щелкать пультом. Захотел в туалет. По дороге взглянул на себя в зеркало — а он уже седой старик. Ха-ха-ха. Выбор  между удобным, комфортным и безопасным диваном и страшным, полным опасностей, смертей, катастроф окружающим миром однозначно осуществляется в пользу дивана, на котором и должна проходить жизнь большей части так называемого "окученного электората". Ампутация воли — вот главная задача телевидения. Никаких моральных авторитетов, кроме назначенных свыше. Черный пиар, горы компромата, море лжи. Телевизионный зритель должен быть деморализован, разочарован, подавлен, дезориентирован. "Никому нельзя верить!" - вот с какими словами он должен вскакивать с дивана, чтобы во время рекламной паузы успеть заварить себе чай и снова сесть перед телевизором, задаваясь вопросом: "Как же они меня обманут в этот раз?".

"Ах обмануть меня не сложно. Я сам обманываться рад!" - это уже Пушкин. Наивное дитя великой русской литературы, голосом которого через века говорит истина. Российский зритель крайне инфантилен. В данном случае, и украинский тоже, ибо мы — один народ и только временно разделены достаточно условными границами. Чем большую чушь, чем большую сказку, чем более примитивную ложь ты ему рассказываешь, тем увереннее он в нее верит. В это сложно поверить умному человеку, но система работает, ибо "пипл хавает"! Этот феномен еще предстоит изучить социальным психологам, политологам, политтехнологам, писателям, философам. Можете, конечно, меня сейчас послать куда подальше, но я позволю высказать себе одну очень крамольную мысль, особенно для людей воспитанных в духе гуманистических ценностей, если таковые здесь имеются: "Народ - это стадо баранов, которое ведут либо на выборы, либо на убой по мановению телевизора. Мы - телевизионные работники, пастухи и вершители судеб. Мы — высшая каста и жрецы его величества телевизора, модерирующие мир, согласно оплаченным заказчиками моделям".

"Да идите вы на *уй!" - встала со своего места Руслана Пысанка и, гордо выпятив роскошный бюст, двинулась восвояси, очень женственно покачивая бедрами.

"Я предупреждал, не всем подобные истины могут прийтись по вкусу" - пожал плечами Серега Савушкин.

"Не обращайте внимания, Сергей. Продолжайте. Очень интересно вас слушать, — с места поддержал выступающего Егор Бенкендорф, далекий  праправнук того известного Бенкендорфа, который в свое время донимал Пушкина. В то время он служил на канале то ли администратором, то ли выпускающим продюсером. Теперь же, говорят, пробился в высшее начальство. Не знаю. Очень может быть. Крайне деятельный был молодой человек.

"Так вот, - продолжил Савушкин. - Ложь — это правда, а правда — это ложь. И чем ужаснее и невероятнее ложь, тем охотнее верит в нее зритель. Таков  основной принцип современного телевидения, который является объективной реальностью, данной нам в ощущениях. Сейчас кофе-брейк, а через пятнадцать минут продолжим".

После провального проигрыша Януковича и воцарения Ющенко на украинском престоле, я на некоторое время впал в депрессию и опалу у руководства ОРТ, где тогда работал, и если бы не Серега Савушкин, который как раз открывал  канал "Звезда", то было бы совсем туго. Он пригласил меня вести цикл программ "Военные новости", а потом мы вместе делали программу "Легенды советского сыска". После 2010 года мы на несколько лет "потерялись", ибо я уехал в Екатеринбург на федеральный канал и жил бы себе, припеваючи, вместе с женой и дочуркой, если бы в марте 2014 года на экране моего четвертого айфона не высветился хорошо знакомый номер "САВА".

"Серега привет! Какими судьбами?"

"Привет братан. Есть дело на миллион..."

Через два дня я выехал в Москву.

Мы встретились в кабинете на Лубянке. Я так и не понял, какую должность занимал мой старый друг, который предложил следующее: "Срочно выезжай в Крым и фиксируй все что там происходит, согласно нашим директивам и установкам. В твоем распоряжении два оператора, администратор и группа прикрытия из трех человек, включая водилу. Ксивы, бабло, транспорт — все вопросы конкретно курирую я. От тебя требуется одно: "нужная картинка", согласно заказу. Оплата — десять тысяч баксов в месяц наличными в конверте плюс официальная зарплата исполнительного продюсера на Первом федеральном. Еще около ста тысяч рублей..."

"Жить можно, - я аж присвистнул.- А что снимать то?"

"Запускаем цикл сюжетов, а также документальный фильм об освобождении Крыма от киевской хунты. Нужны документальные кадры, правильные синхроны и все такое. Работы невпроворот".

---

 

Признаюсь честно, так много я еще никогда в своей жизни не путешествовал. За последующие три месяца объехал весь Крым "выдав на гора" более двадцати сюжетов, где рассказывалось об ужасах украинской оккупации полуострова в постсоветское время. О том как навязывался украинский язык в школах, как русскоязычным людям не давали работы, как их здесь гнобили, о татарском радикализме, об унижении ветеранов.

Особенно прозвучал сюжет про пожилого морского волка,  которого укронацики в 2011 году избили прямо на марше Победы. Ветеран, правда, оказался  той еще сукой. Сперва взял гонорар в триста баксов, а потом, когда его попросили подписать договор о неразглашении сотрудничества с каналом,  начал требовать двойную сумму оплаты. Пришлось дать. Но материал вышел отличный!

А вот еще знатная вещь — тетушка, которую сбросили с пирса только за то, что хотела отпраздновать день рождения Ильича и вышла на митинг вместе со своими подругами. Мы конечно там усцыкались все от смеха, когда она старательно рассказывала, как фашиствующие молодчики из "Свободы"  кричали "Москаляку на гылляку" и сперва пытались повесить ее старого друга Артема Кирилловича на цветущей мимозе, а когда старик отбился флагштоком, ухватили ее за руки и ноги и потащили к морю. Я даже абсолютно искренне доплатил ей сотку баксов, за то, что на фоне памятника затонувшим кораблям  она записала целых пять дублей для финального кадра, дважды пустив слезу. Текст был такой: "Мой отец воевал против фашизма. Дед мой против немцев воевал в Первую мировую. Разве за это они проливали свою кровь, чтобы украинские нацисты топтали нашу родную крымскую землю, чтобы татары здесь зверствовали. Россия мы с тобой навеки! Смерть изуверам-бандеровцам. Смерть киевской хунте! Слава СССР!" Для разумного человека звучит, конечно,  абсурдно, но народу, у которого все в голове намешано, очень даже нравиться.

Я сперва с Серегой пытался спорить, когда он ставил явно фейковые задачи и присылал абсолютно дебильные тексты для синхронов. А потом  понял, что он абсолютно прав. Чем больше чуши и абсурда, тем более достоверно и "по-народному" выходит. "Ибо пойми, - поучал он меня по телефону, - в головах у народа полная *уйня и это отлично! Если человек высказывает трезвые аргументированные мысли, он уже, априори, подозрителен и враждебен. Лоху в кадре нравиться точно такой же лох. Ты же был на съемках у Соловьева, Гордона, Киселева и всех этих пидарасов. Видел сам: за кулисами вроде все нормальные люди, разумные вещи говорят, общаются. А входят  в кадр — будто бес в них вселяется. Орут, собачатся, слюной брызжут. Ибо это еще один закон телевидения — отвратительное притягивает.  Больше злобы,  больше криков,  больше истерик — выше рейтинг. Давай братан, мочи! Родина тебя не забудет!".

И я "мочил" по-полной. Двадцать сюжетов в Крыму, потом недельный отдых с семьей в пи*досовской Европе на Майорке (а хуле, могу себе позволить!), а потом нас перебросили в Ростов, для освещения событий в ДНР-ЛНР, где разворачивались преинтереснейшие события.

Помню, снимали в Славянске у Гиркина. Потом беседовали с Безлером, Мозговым, Козициным. Там же познакомились с Гремом Филипсом, тем еще ё*арем-террористом, который донецким б*ядям, опустившим ввиду экономического кризиса цены на свои услуги, проходу не давал. 

Но "главная встреча" всей моей жизни произошла в начале июля в лагере беженцев. Накануне позвонил Серега и каким-то тревожным тоном спросил: "Братан, ты последний пост Дугина о распятом в Славянске мальчике читал?"

"Нет".

"Прочти, пожалуйста. Мне нужно что-то такое... Реально запредельное, чтобы у людей волосы дыбом вставали. Не буду вдаваться в подробности, но ситуация очень серьезная. Необходимо вызвать у народа реально желание убивать укров! Подумай, дружище, очень тебя прошу".

В тот же вечер, прочитав дугинские пьяные бредни, я перезвонил Сереге и честно заявил:

"Серега,  я такой *уйней заниматься не буду. Ну, это же уже вообще реальный трабл. Как ты себе это представляешь?"

"Тише, не хипишуй, - достаточно сурово осадил  он меня. - Слушай внимательно. Твоя задача состоит в том, чтобы найти в лагере для беженцев какую-то колоритную е*анашку и вложить ей в уши весь этот бред, в который она сама должна поверить. И про распятого мальчика, и про казнь его мамы и про расстрелы героев-ополченцев. Люди после таких рассказов должны хотеть  убивать. Наша задача вызвать волну добровольцев, готовых ехать воевать за Русь православную. В кадре побольше крестов, разрушенных церквей и тому подобной *уйни. Снимать будешь не ты. У нас и в Ростове реальных дол*оебов, которых слить потом будет не жалко, достаточно. Юлию Чумакову знаешь?"

"Ну что-то слыхал..."

"Она в южном бюро работает. Специалист по бабьим историям. Мы это задание ей поручим. Твоя  задача лишь подготовить так сказать "артистку",  но чтобы Чумакова об этом не знала. Так натуральнее получится. Усек задачу?"

"В общих чертах..."

"Отлично, действуй. Завтра Митрофан бабло подвезет!"

"Бабло побеждает зло!"

"Вот именно братан! Вот именно!"

---

 

Галину Пышняк я встретил через два дня, когда вся история про "распятого мальчика" уже окончательно отфильтровалась в моей голове. Она  сидела у местного ларька на перевернутом пластиковом ведре и курила. Была чуток под шафе. Ногти с облупленным маникюром отлично гармонировали с черными от пыли ногами в резиновых тапочках, непослушная прядка немытых крашеных волос закрывала пол лица. Речь с явными признаками украинства со всеми этими "шо" и "ге" как нельзя кстати дополняла образ. А главное - она была очень разговорчива. Рядом с ней стояли еще три тетки, молча и безропотно слушая  рассказ о шестнадцатилетней суке-дочери, которая украла у мамаши последние бабки, и о муже который то ли записался в ополчение и погиб, то ли ушел бухать с товарищами.

"А с вами  можно пообщаться?" - подошел я к ней, представившись репортером телеканала "Звезда".

"Еб*ть-копать, -  засмеялась Галя, хриплым смешком, и кинув окурок себе под ноги, лукаво посмотрела мне прямо в глаза. - Штука рубасиков и скажу чьо надо! А чьо надо?"

"Да так, о жизни в Украине, о зверствах украинской армии..."

"А-а-а-а, это без проблем. У меня этих историй до *уища. Тут снимать будем или куда пойдем? Только деньги вперед".

"Не проблема".

Мы отошли в сторонку и на фоне разбитых вдалеке армейских палаток сняли минут сорок всяческих бредней полупьяной бабы. У меня до сих пор этот материал в компьютере хранится. Если вкратце, то рассказывала она о том, что  укронацикам обещают жителей Донбасса в качестве рабов раздавать и про плачущую корову. Будто бы лично знала одну тетушку, которую солдаты ВСУ изнасиловали вместе с семидесятилетней матерью-инсультницей. А когда родственницы решили убежать в Россию, то забрали самое дорогое — пятилетнюю внучку-правнучку и корову Марфу, которую обули в старые войлочные тапочки, чтобы не было слышно как она стучит копытами по асфальту. Во время бегства тетка умоляла буренку не мычать и не терять по дороге кал, чтобы не выдать себя затаившимся вокруг фашистам. Кульминацией рассказа стал момент, когда в лунном свете тетка увидела, что животное от ее просьб плачет горючими слезами. "Понимает-то коровушка,  что навеки покидает родные места!" - и сама всплакнула Галя от нахлынувших чувств, размазывая по пыльному лицу грязные слезы.

"Артистизм зашкаливает!" - с радостью констатировал я ее абсолютную профпригодность и без лишних слов перешел к делу. - А про распятого мальчика в Славянске  что-нибудь слышали?

"Господь с тобой! - перекрестилась женщина и, сплюнув сквозь зубы на землю, с азартом в глазах спросила.- А шо было такое?"

"Да вы что! На прошлой неделе, когда укры освободили Славянск, он всех мужчин от восемнадцати до шестидесяти лет вывели на улицы и каждого десятого расстреляли. Я слышал у вас муж тоже в ополчении?"

"Ну да..." - как-то неуверенно повела она плечами.

"Там тоже нашли женщину, у которой муж ушел добровольцем. Вывели ее на площадь вместе с трехлетним ребенком. Сперва избили жестоко, а потом ребенка в трусиках гвоздями прибили к доске объявлений. И пока ребенок умирал, мать привязали к танку и несколько кругов протянули на канате вокруг площади Ленина!"

"Е*ать-копать! С*ки, изверги! Я бы их собственными руками душила, зубами грызла! Фашисты проклятые! Вот скажите, куда Путин смотрит? Когда же он их всех накроет атомной бомбой? Ведь может же может... Сигарета есть?"

Эффект был замечательный. Зерна упали на благодатную почву.

Познакомились мы с Галей восьмого июля, а уже девятого я передал ее телефон Юлии Чумаковой, с которой мы встретились в холле самого дорогого ростовского отеля "Балчуг", где нашей съемочной группе на целый месяц забронировали пять номеров.

"Это правда, что ваша дипломная работа по филологии называлась "Концепт "Нечистая  сила" в системе русского языка?" - спросил я когда, основная тема нашей встречи была исчерпана.

"А вы откуда знаете?" - искренне удивилась она, потягивая травяной чаек.

"Сорока на хвосте принесла, - пошутил я и хохотнул. - Если серьезно, то досье ваше видел в отделе кадров московского отделения".

"М-м-м-м,  - потянула она. - У вас в Москве каждый журналист имеет доступ к закрытой информации?"

"Нет, только избранные, - многозначительно ухмыльнулся я, и тоже потянулся за чашкой с чаем.

"Все мы, работники телевидения так или иначе имеем дело с "нечистой силой". Разве не так?"

"Абсолютно с вами согласен".

"Всего вам доброго".

"До завтра".

"До завтра".

"Бог в помощь".

"Угу".

---

 

На следующий день около трех часов пополудни она сама набрала меня и завопила в трубку: "Материал - бомба! Вы должны это увидеть!"

Через полчаса мы уже сидели в аппаратной южного федерального отделения Первого канала, наслаждаясь документальными кадрами, которые через два дня взорвут весь русский мир.

"Это полный п*здец!- хваталась руками за голову Юля, в пятый раз прослушивая историю о "распятом мальчике", которую от первого лица пересказывала Галя Пышняк, будто бы действительно была очевидицей этих событий. - Это гениально, но они такое в эфир не поставят!"

"Спорим, что поставят!"

"На что спорим?"

"На сотку баксов!"

Мы с Юлей ударили по рукам, а на следующий день я улетел в Москву, куда меня срочно вызывал Сергей.

Встретились с ним в загородном ресторане "Сохо Кантри Клаб", что возле Живописной бухты. 

"Какого х*ра так далеко?" - спросил я, когда, заказав устриц и "Шабли", мы приступили к выбору стейков.

"Тут не слушают!" - сухо отозвался Серега.

"Все так серьезно?"

"Серьезнее некуда".

Отложив в сторону меню, он прямо и жестко посмотрел мне в глаза:

"Через неделю начнется большая война. Укры собьют над ДНР российский самолет. Президент введет войска и тогда начнется такое, от чего весь мир вздрогнет!"

"Ни *уя себе! Так а я тут причем?"

"Ты должен оказаться первым  на месте падения. Здесь в конверте все подробности" .

Он протянул мне желтый запечатанный конверт.

Официант принес блюдо с устрицами. Потом откупорил бутылку "Шабли", выложив перед нами пробку, налил по глотку мне и Сереге. А когда мы по-джентльменски одобрили вкус вина, налил по трети бокала.

"Может, вы готовы заказать стейки?"

"Мне риб-ай средней прожарки".

"А мне маринованные ребрышки!"

"Отличный выбор!" - причмокнул губами официант и пожелав приятного вечера удалился восвояси.

"За что выпьем?" - поднял я бокал.

"За мир во всем мире, блеать!" - сквозь зубы процедил Серега, глядя куда-то в сторону.

---

Шестнадцатого июля вечером мы со съемочной группой прибыли в Торез и поселились в местной гостинице "Мария", что на улице Сызранцева. Обычный двухэтажный дом в частном секторе.

В пять утра выдвинулись к поселку Гуково и, не доезжая пару километров, заняли позицию в полях с отличным обзором.

Съемочную группу я в курс дела не посвящал. Со мною были только два оператора и водитель. Ждали целое утро и целый день. В конверте содержалось указание: "находиться в точке дислокации на протяжении всего светового дня".

Разбили в тени деревьев лагерь. Постелили карематы, развели легкий костерок, на котором варили шурпу. Продукты заблаговременно прихватил наш завхоз Олежка, он же старший оператор. Камеры были наготове, хоть хлопцам я давал время слегка поспать. Сам же постоянно  бодрствовал. И вот где-то в половине пятого вечера вдруг — бац! Чуток правее в небе вспышка, потом как бы хлопок и дым белый.

"Ребята, шухер! Камеры в руки, погнали! Михалыч, заводи тачку!"

Даже костер с недоеденной шурпой да карематы побросали. Хер с ними, вернемся заберем.

Да только не добрались мы тогда до места падения "Боинга".

Аккурат на подъезде к Гуково на лобовое стекло и рядом с машиной упали два трупа. Женский и мужской.

"Ни х*я не русские..." - только и подумалось, перед тем, как крышу кабины провалило пассажирское кресло. 

Это потом уже наши новостийщики запустили мульку, будто малазийский Боинг был забит мертвыми телами, а укры специально сбили его над территорией ДНР, чтобы обвинить во всем повстанцев. Многие кстати до сих пор продолжают верить в эту хрень. И будут еще века верить, даже если всех зачинщиков и организаторов этого преступления будут судить в Гааге. Ведь русский народ он на голову слаб и куда более в сказки верит, чем в правдивые факты. 

А Серега Савушкин молодцом оказался. Пришел ко мне в больницу, когда я уже из комы вышел, и молча протянул листок, на котором было написано следующее: "О "Боинге" ничего не знаешь. Я тебе ничего не говорил и никаких заданий не ставил. Жену и детей отправлю во Францию на год или полтора, пока все не уляжется. Слушай врачей и никому ни слова!"

Какие там слова! Я же не разговариваю, а врачей и так слушаю. Вот опять идут. Какой-то шприц мне в катетер вставляют, и так мне хорошо от этого. Так любо! Весь мир плывет перед глазами и то ли ангелы поют, то ли небеса раскрываются.

И, прежде чем окончательно покинуть этот мир, как нежелательный свидетель преступлений путинского режима, я вспоминаю, что Юлька Чумакова из ростовского отделения мне так сотку баксов и не отдала.

А ведь я был прав, что сюжет с "распятым мальчиком" на Первом покажут! Но я на нее не в обиде!

"Если чего, Юлька слышишь, сотку баксов жене отдай. Телефон у Сереги попросить можешь".

Вот такая сказочка.

Как говориться: "Хочешь долго жить — выбрось телевизор".

Это я вам как специалист уже с того света советую.

Аллилуйя, товарищи. На этом и откланяюсь.

 БЛОГИ ПУБЛИКУЮТСЯ В АВТОРСКОЙ СТИЛИСТИКЕ