"Звоните в министерство!" мобилизованный писатель рассказал о двух месяцах в армии

"В учебке мне выдали форму и берцы. На два размера больше. Посоветовали насовать туда травки. На вопрос, где мой спальник и каремат ответили: “Звоните в министерство!” Но многим не выдали даже этого. Только котелок, кружку и ложку. У меня в части такие есть. Это понижает боевой дух солдата. “Закатывает патриотизм в бетон”, как говорит мой старшина. Ты понимаешь, что государству на тебя наплевать. Возможно, это просто конкретные люди проворовались или забыли, но солдат винит государство".

Вызвавшихся добровольцами или призванных год назад государством на войну людей в обществе справедливо принято считать храбрецами и патриотами. О мобилизации в рамках пятой и шестой волны, в основном, говорят только в связи с уклонистами.

Цензор.НЕТ начинает цикл историй о мужчинах, по большей части, без всякого военного опыта, которые честно приняли свою повестку уже зная, что их ждет минимум год опасности, мизерная зарплата, танковые обстрелы, а в самом худшем случае - пытки и плен.

 

 

Артем Чередник, больше известный под псевдонимом Чех, успел за тридцать лет издать целых девять книг, выиграть литературный конкурс, взять творческую паузу, несколько раз сменить работу, жениться, стать отцом, а два месяца назад еще и получить повестку.

 

Из-за призыва в пятую волну мобилизации ему пришлось отложить написание первого сборника рассказов, за который он взялся после шестилетней паузы, а работу над фотокнигой с символичным названием "Війна очима ТСН" он завершил уже буквально перед отъездом в военный учебный центр.

 

Там рядовой с позывным Шарли начала писать и публиковать в соцсетях, возможно, лучшее свое произведение - трогательный, а местами пронзительный дневник об армейской службе, военном быте, ставших родными сослуживцах, войне, мире и новом смысле жизни.

 

Я готовился пойти на войну еще год назад. Приходил в военкомат первый раз в марте 2014 года, второй раз - осенью. Там сказали, что пока не нуждаются в людях без военного опыта: "Ждите повестку". Вот она и пришла два месяца назад домой к тестю, где я прописан. Так что идти или нет даже не обсуждалось. Даже мама с женой это приняли.

 

Кто-то из знакомых, правда, сказал - пусть воевать идут дети "гречкосеев" или более подготовленные ребята. Но чем я лучше их? Я живу в этой стране, на эту страну напали, эту страну надо защищать. Если выпало мне, значит, так должно было быть.

 

Словом, я отправился в Святошинский военкомат, прошел медкомиссию и через пять дней, 12 мая, оказался в Ровенском учебном центре.

 

Учебка оказалась храмом унижения и беспорядка. Отношение офицеров к солдатам там было ужасное. Неважно кто ты и сколько тебе лет - к тебе относятся, как к говну. Почти все. В воинской части, куда я попал после нее, старший лейтенант - это человек, который вместе с солдатами просыпается, засыпает, работает, питается, делит последнюю чашку кофе и конфету. Там же это были какие-то привилегированные люди, которые жили в отдельном общежитии, питались в офицерской столовой и смотрели на тебя, в лучшем случае, как на заключенного. Я очень рад, что оттуда вырвался, несмотря на то, что встретил там много прекрасных людей.

 

 

9-ый мотопехотный батальон, куда меня распределили, приятно удивил. Он отличался от учебки даже едой. В Ровно нас кормили кое-как. Чаще всего какой-то кашей с кусками жира от тушонки и жидким супом. Все это было невкусно и не питательно. В бригаде же (59-ая мотопехотная бригада. - Цензор.НЕТ) была нормальная столовая, хоть и тоже солдатская.

 

А еще удивили офицеры, которые охотно шли на помощь. Подходишь к нему, рассказываешь проблему и он ищет возможность помочь. Я, например, так отпрашивался домой. Подошел, обратился, мне рассказали, что делать, куда идти, как рапорт написать и т. д.

 

В части, кстати, к офицерам до уровня майора мы обращались просто по имени на вы или даже на ты. Они понимали, в отличие от учебки, что нас мобилизовали родину защищать, а не честь отдавать и строевым шагом ходить.

 

Через неделю мы с ротой отбыли на позицию в Херсонскую область.

 

Находимся тут и сейчас. Живем в разрушенном здании без окон, без дверей. Но это лучше, чем в окопах. Живем дружно. Организовали кухню, душ, умывальники. Без излишеств, но и без особых неудобств.

 

Преобладающее настроение у нас тут - поскорее попасть на передовую. Лично у меня такого острого стремления нет. Потому что, как говорят некоторые наши командиры, на самую передовую наш отдельный 9-ый батальон вряд ли пошлют, а на второй или третьей линии будет так же, как тут, в резерве. Только хуже условия. И опасней. Но все равно на передовую хотят - им перед родными неудобно, что ушли в армию и сидят в тылу.

 

Большую часть времени мы тут заняты бытом. Обычная стирка здесь превращается в мероприятие на несколько часов. Иногда в карты, в нарды играем. Или просто лежим. Еще тренируемся по личной инициативе. У нас есть боец, который год отслужил в "Днепр-1", Шуля. Так вот он проводит с нами тактические занятия. В учебке нас учили только стрелять, бегать да ползать. Хотя, если что, нам придется только прятаться в блиндажах.

 

Теперь я на год - старший стрелок с позывным Шарли. Насмотревшись ужасов в учебке, я очень хотел работать по специальности. Журналистом, например. Но на должности пресс-офицеров тогда была очередь из мобилизованных журналистов, а сейчас мне это уже не нужно. У меня есть мои ребята, моя рота. Да я уже и не уверен, что мне там было бы лучше. Я не мог бы писать и говорить неправду. А пришлось бы.

 

Поэтому, когда сказали, что есть вакансии гранатометчика, оператора ДШК и стрелка, я быстро выбрал. Слово ДШК я слышал впервые, из гранатомета выстрелил только один раз и в восторг не пришел, так что стал стрелком, хоть и не люблю стрелять - шумно и пыльно. А позывной мне кто-то из парней придумал. Сразу после теракта в знаменитом журнале. Но половина ребят называют меня просто Темой.

 

 

В армии мне исполнилось тридцать. Это был мой худший день рождения. Мы как раз переезжали из Гайцина, где находится часть, на новую позицию в Геническ. Много часов провели в дороге. У меня была температура и ангина. Приехали в четыре часа утра. Никто не знал не только о моем дне рождения, а и друг с другом еще не был толком знаком. Днем наступила жара. Приехали волонтеры-музыканты. Пели песни про Афган. Помню, сижу на солнцепеке с температурой, слушаю "в Афганистане, в "черном тюльпане" и думаю черт, куда я попал?!"

 

В учебке мне выдали форму и берцы. На два размера больше. Посоветовали насовать туда травки. На вопрос, где мой спальник и каремат ответили: "Звоните в министерство!" Но многим не выдали даже этого. Только котелок, кружку и ложку. У меня в части такие есть. Это понижает боевой дух солдата. "Закатывает патриотизм в бетон", как говорит мой старшина. Ты понимаешь, что государству на тебя наплевать. Возможно, это просто конкретные люди проворовались или забыли, но солдат винит государство. Почему, думает он, я должен ради него рисковать жизнью? Никто не просит у него коллиматорный прицел и тепловизор каждому. Нет. Но дайте берцы по размеру, чтобы много и быстро ходить. Дайте спальный мешок, чтобы не мерзнуть ночью. Дайте трусы и носки, потому что не у всех нашлось, что взять из дома.

 

Списки не выданных, но положенных солдату вещей, мы в части передали наверх еще 15 или 16 июня. До сих пор этого всего нет. Когда будет и будет ли вообще - непонятно. Поэтому сейчас я занимаюсь тем, чтобы появилось все, что нужно. В том числе, генератор, бензопила, топоры, гвозди и прочее. Спасибо друзьям из Киева.

 

296 грн 97 коп. - первые деньги, которые я получил в армии за месяц. Остальные доплатили в конце июня. Получилось около 2000 гривен. Это за учебку. Дальше за воинскую службу солдат получает около 2500 грн. Плюс доплаты за звание, должность и выслугу. Я пока зарплату за первый месяц не видел. За месяц до повестки я уволился с официальной работы, чтобы полностью посвятить себя начатой книге. Поэтому моя семья никакой компенсации не получает. Хорошо, что у нас были некоторые сбережения и мы смогли заплатить за аренду квартиру до середины осени. Плюс - моя жена работает. А как быть тем, у кого нет?

 

 

И все-таки большинство мобилизованных настроены патриотично.

 

Это люди, которые получили повестку и посчитали своим долгом прийти воевать. Много, конечно, и тех, кто хотел "откосить", но не смог. Но и они, попав сюда, стремятся на передовую. А еще, например, в учебке я встретил человека, который, работал узкопрофильным специалистом на "Мотор Січ", имел броню предприятия от мобилизации, но добивался ее снятия и даже обманывал медицинскую комиссию, чтобы попасть на войну. Да и в моем взводе, например, около пяти человек - это добровольцы.

 

Мне было сперва трудно смириться с тем, что я должен выполнять приказы какого-то мудака или идиота. Но это армия, такие тут порядки. Многие считают, что именно такие, как я, должны их менять. Но я не могу делать это один. Может только весь коллектив батальона, бригады. И то - очень локально. А в целом - не хочу показаться некорректным, - армия изменится только тогда, когда будет состоять из людей с высшим образованием и определенным кругозором. Пока же тут преобладает солдафонство, и служившие тут до развала СССР, говорят, что совсем ничего не изменилось.

Зато сам я сильно пересмотрел свое отношение к армии за эти два месяца. Стал меньше роптать. Это не смирение, нет. Понимание, вероятно. Поначалу меня выводила из себя все эта армейская глупость и отсутствие логики. А потом я понял: это армия, тут одни мужики и совсем нет женщин, которые могут скорректировать и сгладить ситуацию. Один приказал, второй не понял, а переспросить побоялся, и все пошло не так. Это тут норма. Я уже привык к этому всему. Даже к жестким нарам после киевского дивана. А вообще, армия это кухня, которую я только пробую на вкус. И как? Есть можно. 

Коментарі можуть залишати тільки зареєстровані користувачі